Откуда берутся идеи?

Об этом написаны сотни томов – о бизнес-идеях, об идеях инноваций - изобретений, об идеях в худлитературе, кино- и театральной драматургии. Все это ищется. Здесь громким словом «идея» я называю ответ на вопрос, преследующий каждого журналиста: о чем я буду писать завтра?

Для себя я делю идеи на две категории – оригинальные, авторские идеи и вторичные. Пока не станем оценивать их на предмет «что такое хорошо…», просто разберемся, что это такое.

Самое страшное интервью

Абсолютное большинство журналистских историй – это рассказы об идиотских ситуациях с хорошим финалом. Эта история – из той же серии.

Когда-то я работала в отделе информации газеты «Одесские известия». Однажды, когда я только принеслась с какой-то пресс-конфереции, меня порадовали: я тут же, т.е. сразу – только добежать, отправляюсь брать интервью у Яремы Скибинского - главного дирижера одесского Оперного. Времени на подготовку нет, меня ждут через полчаса.

Нужно было всего ничего – интервью на полполосы А2 для субботнего номера. Почему это поручили информационщику, а не профессиональному «культурнику», для меня так и осталось загадкой.

Я была в ужасе.

Разбор полетов: последний шанс

Как бы вы не облажались в процессе собеседования, всегда остается шанс все исправить. Остается, пока вы не произносите эти роковые слова – «пошлите меня куда-нибудь!»

В переводе с языка журналиста-новичка это значит «дайте мне задание, и я себя покажу». Вполне нормальное предложение, но… Транслировать мысли редактора в этот момент я не стану (приличным дамам и слов таких знать не полагается). Лучше объясню, почему они возникают.

Дело в том, дорогие начинающие акулы, что идеи для материалов в СМИ исходят и сверху, от редакторов, и снизу  – их предлагают сотрудники. Соотношение тех и других зависит от конкретной редакции. Когда вы на первой же встрече просите редактора вас куда-то послать, он понимает: идей у вас нет, в случае найма он будет обречен делать за вас часть работы. Кого это порадует?

Есть и другая сторона.

Разбор полетов (ч. 5): как метко плюнуть в нежную душу редактора?

Сказать, что его издание – говно? Что его колонка – скукотища? Что в подвале на третьей полосе две ошибки в заголовке?

Это все вполне действенные способы, но есть куда более элегантный. Некоторые применяют его прямо на собеседовании. Все просто: нужно дать понять редактору, что его издание вы не читаете.

Разбор полетов (ч. 4): вы не можете писать о культуре!

Вопрос на собеседовании, о чем бы вы хотели писать, чем интересуетесь, требует расшифровки. Если бы редактор озвучивал свои мысли, вы бы услышали не один вопрос, а множество: в какой сфере вы обладаете личными контактами, информационной базой? В чем вы уже хоть немного разбираетесь? Какую нишу в издании вы могли бы закрыть? Какое у вас хобби? Что вы за человек?

Если начинающий журналист сообщает, что может писать обо всем, для редактора это означает, что толком он ни в чем не разбирается. То, что вы бываете в кино, театрах, просматриваете журналы мод, делает вас зрителем-читателем, но не журналистом. Что до культуры вообще… вспомнилось вдруг.

…На открытии выставки графики Светланы Фесенко маститый искусствовед сказал примерно следующее: «по точности и изящности линий работы автора сопоставимы с графикой японских мастеров». Вскоре в Сети появилась заметочка: «Открылась выставка японской графики Светланы Фесенко»… Художница-киевлянка очень веселилась.

Перевертыш, или точка зрения зависит от места сидения

Это снова о пресс-службах, собкорах и занимательной информации. Ниже - замечательный рассказ Риммы Березенко, редактора Клуба журналистов "Ять", о том, как не нужно, но, к сожалению, случается:

1994 год, мои первые дни работы на ТВ, в маленьком информационном агентстве, куда меня взяли на смутную должность секретаря-администратора-координатора (агентство было крохотное, все занимались всем…). В мои должностные обязанности входил первичный сбор информации: обзванивать пресс-службы и пресс-центры, узнавать, где что намечается. И вот – первый мой звонок в пресс-центр… как бы обозначить структуру, чтобы не рассекретить героя истории? В общем, организация серьезная, люди в погонах, если что не так – руководители дают крепко дают своему пресс-центру по фуражке. 

Жабы на экспорт (гостевой пост)

Юлия Сибирь, журналист, руководитель пресс-центра "Паритет":

Дополню из жизни.

Корпункт всеукраинской газеты в Одессе. Часов в 10 утра одесскому редактору звонят из киевской редакции: мы прочитали в интернете, что у вас недалеко от Одессы есть ферма, где выращивают лягушек в промышленном объеме. Сделайте "в номер" развернутый материал с фотографиями  (" в номер" - это значит материал надо сдать не позднее 14-15.00, с фотографиями -означает съездить в Измаил). 

Редактор, не вешая трубку, спрашивает глазами у редакции, - есть такая фабрика? Нет , - отвечает, подумав, редакция. Киев настаивает.

Примерно полчаса телефонного разговора уходит на то, что редактор пытается доказать столичной барышне, что в том селе нет завода по производству жаб. Но собеседница настолько настойчива (не воспринимая аргументов, ссылается на известное информагентство), что редактор решает - лучше "съездить" в Измаил и что-то сделать, чем доказывать человеку то, чего нет.

"Искать" ферму доверяют мне. Отвечаю - да, у нас есть в Измаиле корчма, а при ней - пруд. Но там выращивают лягушек только для гостей заведения. Да и сам город Измаил находится в 250 км от Одессы. 

"Искать!" - настаивает Киев. Ищем.

Конкурент всегда прав (специально для будущих собкоров)

Работая в Одессе с республиканским агентством новостей «Титаник» и позже – собкором Укринформа, я не понимала своего счастья: и зав. региональной корсетью Светлана Фесенко, и редакторский корпус нацагентства верили мне на слово. Обнаружив некую сенсацию в Сети или у конкурирующих СМИ, мне звонили, выслушивали пояснения и… верили. К примеру, что «сенсация» возникла, т.к. автор слегка перепутал цифры, а то и вовсе себя плохо чувствовал. Потом оказалось, что такое доверие, увы, не норма, - отклонение.

Как правило, все происходит иначе. Столичный редактор – зав. корсетью – обычно находится в уверенности, что его корры – люди ленивые, недалекие, плохо знакомые с регионом и его обитателями. Зато корры конкурентов – активные поставщики сенсаций, любимцы экспертов, представителей власти и «источников, пожелавших остаться неназванными». Сами редакторы не утруждают себя изучением «вверенной» им местности, ориентируясь на стереотипы. 

На практике это приводит к дивным заданиям (некоторые из них описали донецкие журналисты и Ольга Потехина в Клубе Ять). К примеру, за час смотаться на другой конец области – переснять фотки. Ничего, что туда ехать часа четыре? Да? – изумляется редактор, - а на карте совсем близко…

Восьмимартовский тест

Тестовое задание, выполненное в борьбе за неизвестную должность в известной компании. Компания - не издательство, не event-агентство и не СМИ.
Задание: написать литературное произведение - 4,5 тыс. зн. поздравления с 8 марта от лица 50-летнего успешного мужчины женщинам 26-32-х лет с реальными проблемами (со внешностью, семьей, карьерой - "не всем же быть Верой Брежневой!")
Кому интересно - зацените.

- Простите, девушка, вы не хотите кофе? 

- Я думала, вы дорогу спросить, а вы мне жизнь хотите испоганить?!

Диалог на улице

Брось, хватит, не реви, не люблю. Что значит – улыбаюсь? Я же вижу. Сегодня твой день, а ты – как у стоматолога: зубы наружу, в глазах – ужас, в душе – тоска пополам с надеждой… Не надо мне так улыбаться, лучше меняй пропорции. Может, кофе выпьем?

Да ничего я от тебя не хочу! У меня все есть; я имею право 8-го марта просто угостить девушку кофе? Вот захотелось, да. Дед Мороз. «Олень», правда, один – вон, возле кафе стоит, диски белые.

Не красавица? Ну да, вижу, и что не 18 – тоже вижу. Вот кольца как раз не вижу, так что про мужа не надо.

Да что ты вдруг?! Ладно, ладно, лучше плачь, чем так улыбаться. Ну, что тебе, эспрессо? Капуччино?

Наконец-то. Да, маньяк, ты угадала. Каждый год 8-го марта хожу по городу, ловлю дам, угощаю кофе и заставляю рыдать. Получаю острое маньяческое удовольствие.

Это был не ее день. Это был не ее час. Это была не ее жизнь. Не ее мужчина, не ее работа, не ее семья. Это вообще была не она. Когда ей было 16, она четко видела  себя через 10 лет: 90-60-90,звезда эстрады и  бизнес-леди (график работы – 3 часа в неделю), муж – бесконечно любящий красавец, любовник (опционально), дети (нянька прилагается), квартира-машина-дача, Куршавель-Канары-Мальдивы, на когда бы вызвать массажистку… Вера Брежнева отдыхает.

Что, красавица? Садись, жалуйся. Конечно, все в порядке. Когда на людей бросаются, это четкий признак – все окей, я в курсе, да.